[html]<br><div style="margin: auto"><div class="t2title1"><div class="t2title2">
Олливер Стэнтон
</div></div><div class="t2body"><div class="t2stuff"><table width="100%" cellspacing="1" cellpadding="1"><tr><td align="center" valign="top" width="35%"><div class="t1">– полное имя –</div><br>
Olliver Peter Stanton
</td><td align="center" rowspan="2" width="30%"><img src="
https://i.ibb.co/brkmzMK/tumblr-e4e4bdb … 5-1280.gif
" width="150"></td><td align="center" valign="top" width="35%"><div class="t1">– годы жизни –</div><br>
36 лет. (на момент смерти 01.09.2002 г.)<br>
03.03.1966 — 01.09.2002
</td></tr><tr><td align="center" valign="top" width="35%"><div class="t1">– статус крови –</div><br>
Магглорожденный волшебник.
</td><td align="center" valign="top" width="35%"><div class="t1">– образование –</div><br>
Хогвартс.<br>
Гриффиндор, 1987 г.
</td></tr><tr><td align="center" width="100%" colspan="3"><div class="t1">– занятость –</div><br>
Сотрудник <b>Департамента магического транспорта в Министерстве магии</b> (сектор контроля за мётлами) с 1990 г. по 2000 г.<br>
Участник экстремистской группировки <b>"Забытые братья"</b> 2001–2002 гг.
<br></td></tr><tr><td align="center" width="100%" colspan="3"><div class="t1">– сокращения имени, прозвища –</div><br>
<b>Олли</b> - терпеть не может это сокращение, считает его слащавым.
</td></tr></table></div><div class="t1container"><div class="t1tabs"><div class="t1tab"><input type="radio" id="t1tab-1" name="t1tab-group-1" checked><label for="t1tab-1">основы</label><div class="t1content"><div class="t1stuff1"><div class="t1h2">семья</div><div class="t4">in our family portrait we look pretty happy, we look pretty normal</div><br>
<b>Питер Стэнтон</b> (1920-1971 гг.) - отец, маггл.<br>
<b>Идрит Стэнтон (в девичестве Кёниг)</b> (1945-2010 гг.) - мать, маггла.<br>
<b>Энни Стэнтон (в девичестве Леонхарт)</b> (род. 1967 г.) - бывшая жена (развод в 2000 г.), маглорожденная волшебница.<br>
<b>Коралина Стэнтон</b> (род. 1986 г.) - дочь, полукровная волшебница.<br>
<br><br><div class="t1h2">имущество</div><div class="t4">statues&empires are all at your hands, water to wine and the finest of sands</div><br>
<b>Волшебная палочка:</b> каштан, волос единорога, 9 и 1⁄3 дюйма
<br><br><div class="t1h2">внешность</div><div class="t4">i am beautiful in every single way so don't you bring me down today</div><br><div class="t1">– прототип –</div><center>
Дмитрий Чеботарёв | Dmitriy Chebotarev
<br><br></center><div class="t1">– отличительные черты –</div>
Родинки, шрамы, татуировки, предпочтения в одежде, походка, движения.
</div></div></div><div class="t1tab"><input type="radio" id="t1tab-2" name="t1tab-group-1"><label for="t1tab-2" style="width:208px;">биография</label><div class="t1content"><div class="t1stuff1"><div class="t1h2">биография</div><div class="t4">once I was twenty years old, I only see my goals, I don't believe in failure cause I know: the smallest voices, they can make it major.</div>
Когда Питер Стэнтон женился на Идрит Кёниг, никто из них не тешил себя иллюзиями о великой любви и верности до гроба. Ему нужна была молодая красивая жена, способная родить наследника его бизнеса, которую можно будет демонстрировать на деловых встречах как очередной приз выигранной им жизни; а ей - деньги и независимость от родителей. Они вполне удовлетворяли желаниям друг друга, так что винить их в лицемерии было бы, пожалуй, излишним.<br>
Идрит была не слишком умна, но зато умела удобно устроиться по жизни. До беременности ей пришлось всего несколько ночей провести с великовозрастным мужем в одной постели, чему они оба были только рады. Питера, казалось, вообще мало интересовали плотские утехи, а молодая и горячая Идрит вовсе не желала растрачивать своё либидо на "старикашку". Идрит повезло и в том, что с первой же попытки удалось родить мальчика - здорового и красивого. С этого момента от неё требовалось лишь не мешать мужу жить и воспитывать сына.<br>
Так на свет появился Олливер - мамин бродяга, папин симпатяга. И нет, не наоборот.<br>
Отец души не чаял в отпрыске и как умел проявлял свою любовь и заботу. У мальчика были лучшие игрушки и самая удобная одежда, ласковые няньки и образованные гувернёры. Не хватало ему лишь материнской ласки - от холодной Идрит невозможно было добиться не то что объятия, но и ласкового слова. Её куда больше сына интересовали красивые мужчины и дегустация дорогих вин. <br>
Первые пять лет жизни Олливера были, наверное, лучшими в его жизни. А потом всё пошло наперекосяк. Единым махом. Отец совершено внезапно получил инфаркт - так внезапно, что даже не оставил завещания. Олливер очень хорошо запомнил тот невыносимо яркий летний день в неудобном чёрном костюме. Вокруг куча незнакомых людей, которые подходят к нему и матери выражать соболезнования, а он понимает только то, что ему жарко, неуютно и очень непривычно без отцовского совета, как вести себя таких ситуациях.<br>
С тех пор Олливер рос, словно в поле трава. Матери он был неинтересен ещё до своего рождения, а после смерти отца и вовсе стал не нужен. Нет, она наняла, конечно, какую-то няню присматривать за чадом, но няне было плевать на него примерно также сильно, как и Идрит. Детская психика недолго переживала потерю единственного дорогого человека, но заменить его кем-то было нужно. И Олливер нашёл себе компанию мальчишек на улице. С ними было невероятно увлекательно лазать по заброшкам и стройкам, воровать фрукты с рынка и падать с чьей-то яблони, разбивая коленки. Именно в новой компании Олливер научился драться, обзываться и видеть в каждом жесте и слове агрессию, на которую необходим был достойный ответ. Отношения с матерью испортились окончательно - ведь теперь отпрыск помимо своего наличия доставлял ещё и неудобства. За него приходилось краснеть перед соседями и учителями, приходилось оправдываться: "В семье ведь, знаете, не без урода..." и обязательно так, чтобы мелкий ублюдок слышал. Слышал и проникался ненавистью к той, что подарила ему жизнь.<br>
Наверное, благодаря отцу и раннему образованию в начальной школе у Олливера поначалу были неплохие результаты. По крайней мере, он быстро научился читать, писать и считать. Но школа быстро наскучила. Интереснее было прогулять уроки со всё той же компанией уличных оторв, позадирать юбки девчонкам и толпой налететь на задрота-зубрилу. Уже к концу второго класса A, B и C сменились на E и F. За оценки Оливер не переживал, как и за наказания - некому было ни в школе, ни дома объяснить ему, что подобное поведение недопустимо. Нет, в школе, конечно, пытались, но что значит авторитет взрослых для ребёнка, чей кумир - Мэтти-балабол с Паркер-стрит, которому уже двенадцать, он курит и даже рассказывает, что спит с девчонкой?<br>
В общем, Олливеру казалось, что вся его жизнь - это бесконечное лето с содранными коленками и вечно разбитой губой. И его всё устраивало.
Вот только однажды Идрит решила всё же напомнить сыну о том, что он - сын уважаемого человека, который вложил в него невероятное количество сил, времени и надежд.<br><br>
<hr><i>– Ты выглядишь как малолетний беспризорник! Ты воняешь, словно сдохшая на прошлой неделе собака! Отец бы ни за что не позволил тебе водиться с такой компанией! Посмотри на себя, свинья! Ты тупой, грязный мелкий ублюдок! Ты позоришь фамилию, которую оставил тебе отец! Он был бы разочарован в тебе!<br>
Олливер чувствовал, как его уши и шея полыхали, слышал, как кровь бьётся в ушах. Раскричавшаяся Идрит - он не звал её мамой вот уже пару лет - нависала над ним разъярённой фурией. Ему снова было очень жарко, как в тот день, а ещё тесно, страшно и очень-очень, очень зло.<br>
- Он помер! Как помрёшь и ты, ебучая сука! <br>
С его словами вместе словно бы тряхнуло комнату, и перекошенное от яросли лицо Идрит словно заволокло пеленой. Раздался стеклянный звон - разбилось огромное панорамное окно в гостиной.<br>
Олливеру стало легче дышать.</i><br><br><hr><br><br>
<br><br><div class="t1h2">личность</div><div class="t4">well you can hide a lot about yourself, but honey, what're you gonna do? we are all a bunch of liars. tell me, baby, who do you wanna be?</div><br><table width="100%"><tr><td align="center" width="50%"><div class="t1">– мечты –</div></td><td align="justify" valign="top" width="50%"><div class="t1">– страхи –</div></td></tr><tr><td align="justify" width="50%">
Мечты и желания персонажа.
</td><td align="justify" valign="top" width="50%">
Страхи и фобии персонажа.
</td></tr></table><div class="t1">– способности –</div>
Магические и немагические способности
<br><br><div class="t1">– политические взгляды –</div>
Долгое время политикой не интересовался, пока на очередной гулянке не зашла речь о позиции магглорожденных. Быстро проникся радикальными идеями о том, что во всём виноваты чистокровные аристократы и политическая верхушка, которая пляшет под их дудку. Свято уверен в том, что революция поможет свергнуть действующий режим и сделает всех волшебников равными.
</div></div></div><div class="t1tab"><input type="radio" id="t1tab-3" name="t1tab-group-1"> <label for="t1tab-3"> об игроке</label><div class="t1content"><div class="t1stuff1"><div class="t1h2">подробней об игроке</div><div class="t4">it's your turn so take a seat we're settling the final score</div>
<div class="t1">– участие в сюжете –</div><center>
Только сюжет и пришёл играть и гейдраму.
<br><br><div class="t1">– контакты –</div>
у администрации всё есть
<br><br><div class="t1">– пользовательское соглашение –</div>
C правилами ознакомился, обязуюсь соблюдать. Здесь ставится подпись кровью и заключается Нерушимый обет.
<br><br><div class="t1">– полезная информация о вас –</div>
Жить как дерьмо, полюбить как в последний раз, помереть за благое дело.
</center></div></div></div></div></div></div><div class="t2end1"><div class="t2end2">
Если б я мог, я бы умер еще при жизни.
</div></div></div>[/html]
Питер просыпается разбитым. Ещё и с утра пораньше – на Лешевских часах семь тридцать семь. Вчерашний вечер из головы будто и не выходил. Такое чувство, что даже поколачивает до сих пор. «Ну уж нет,» - упёрто думает Питер и пытается с головой залезть под одеяло, чтобы уснуть снова, чтобы прекратить хотя бы думать и катать это всё в голове.
Сон не идёт. Мысли все тяжёлые, и одно об одном. Питер думал, что не сможет простить Лешему его вопросы, но совершенно неожиданно для себя пришёл к выводу о том, что не простит ему этого снисходительного равнодушия. В то время, как сам Питер задыхался в истериках, орал, срывался, швырял в канаву одну из самых дорогих своих вещей, уходил, хлопая дверью, тянулся доверчиво за лаской, снова орал, напивался, сбегал и трахался с кем попало, Леший не делал ни-че-го. Он не смог даже вчера обнять его, задыхающегося в рыданиях, без профессионального вздоха.
Питер вспоминал, как он впервые надрался до зелёных соплей, преследуя, как он думал, цель забыть о том, как спокойно Леший принял то, что он бросил техникум. Потом-то дошло, конечно, что хотел уже тогда добиться адекватной эмоции. И вот он, совершенно пьяный, не соображающий практически ничего, виснет на Лешем, которому позвонил вроде как Генерал. И бормочет, что он без него не может, что Леший ему как воздух нужен, что все эти «Тёмы-хуёмы… в пизду, вот честно, Леш… нахуя… оно мне сдалось?.. ск-жи, вот ты ж меня?.. а я… вот и… да!». Возможно, конечно, ничерта тогда Леший из его пьяных откровений не понял. Но обидно было до слёз, потому что вместо того, чтобы обнять его, сказать о том, что он всё понимает, и ему тоже не очень легко, но они со всем справятся, он сгрузил его на кровать и накрыл одеялом. А когда Питер наутро к нему доверчиво прильнул, пытаясь вымолить прощение, строго отчитал и оттолкнул.
Питер думал о том, что все эти накопленные обиды, все эти невысказанные эмоции, все оскорбления и все откровенности – всё это в итоге должно было привести именно к такому итогу. Потому что когда он, в ярости от того, что Леший в очередной раз напомнил ему о том, что между ними и разница в семнадцать лет, и социальный статус, и закон, и ещё, кстати, да, посматривающая на часы старуха в балахоне, что облокотилась на косу, поджидая Лешего, и ещё там что-то было, связанное с «повзрослей, Питер»… И вот когда он, доведённый всей этой тирадой до белой пелены перед глазами, зубами раздирал серо-зелёную феньку на запястье и выбрасывал её в грязь под ногами, Леший ни на секунду не подумал его остановить. Не подумал даже поднять браслет и отдать его потом Питеру, когда успокоится. Он просто смотрел, как Питер, послав его по традиционному адресу, влетает ногой в лужу и, матерясь, удаляется прочь. А потом Питер даже вспомнить не смог, где это было, потому что пьяный был до невменяемости. И фенька так и не нашлась. И Леший так и не сказал, что он об этом всём думает.
Возможно, Питер слишком много от него хотел. Скорее всего, слишком многого – Леший ведь не умеет читать мысли. Но Питеру всегда казалось, что он кристально ясно выражает все свои намерения.
В итоге он стал просто избегать любых контактов с Лешим, и всё равно обнаруживал себя снова рядом с ним. И это уже было таким набившим оскомину глухим раздражением, что всё, чего Питер хотел – это сбежать куда подальше. В конце концов, подальше – это туда, где Леший его на найдёт. Туда, где Леший не станет смотреть на него равнодушным усталым взглядом. Жаль, что для того, чтобы признать, что больше он этого не вынесет, Питеру понадобился почти год.
Сдавшись, Питер вылезает из-под одеяла, тихо одевается, умывается, спускается вниз, чтобы покурить. Сигарета и морозный воздух внезапно очень хорошо прочищают голову. Питеру удаётся вернуть себе тот раздражённый эмоциональный фон, который стал уже привычным в присутствии Лешего. Он просто представил, как Леший сейчас вот проснётся, сделает вид, что вчера ничего такого не случилось, и выбесит его этим за одну секунду, потому что лучше б мозги колупал, как когда-то на Изнанке, чем вёл себя как кто-то посторонний.
«Искусство быть посторонним».
Питер усмехается, вспомнив, как он старательно замазывал эту надпись гуашью так, чтобы ни одной буквы видно не осталось.
Что ж, этим искусством Леший овладел в совершенстве.
Питер цапает со стойки администратора газету, поднимается обратно в комнату. Леший всё ещё спит, будить его нет никакого желания. От скуки Пэн листает «Комсомольскую правду» за пятницу. «ДжентльМенское соглашение одобрено» - пестреет на первой странице. То, что Союзу конец, и так давно было понятно. «Политический труп» - Питер фыркает едва слышно. Ну да, иначе и не назовёшь. В Южной Осетии пиздец, Гайдар уверяет, что наличку никто отнимать не будет, а на последней странице фото мужиков с огромным сомом. Ничего интересного, и даже раздел с двумя хиленькими анекдотами о рыбалке не вызывает улыбку.
С соседней кровати, наконец, раздаётся скрип. Очень вовремя – им выселяться через сорок пять минут.
Естественно, Питер оказывается прав. Леший ведёт себя как ни в чём не бывало. Пэн тщетно пытается поймать его взгляд добрых полчаса, а потом бросает бессмысленное дело. Ершится и огрызается – ну, чего он, собственно, ожидал? Что Леший правда поведёт себя нормально? Что Леший правда решит показать, что ему не похуй?
На улице холодно и мерзко, солнце бьёт в глаза, Питер жмурится и запихивает руки в карманы так глубоко, как только может. Он хочет, чтобы всё поскорее закончилось, чтобы уехать и не тяготиться больше этим неуютным молчанием. Желательно, чтобы вообще отпустило, но этого не будет, тут обманываться глупо.
Со всеми этими мыслями у Пэна как-то совершенно вылетает из головы то, что идут они вообще-то к Трикстеру, что ради него они здесь. Ну, не то, чтоб вылетает, конечно – это просто становится таким эмоционально неокрашенным фактом, что Питер как-то даже встряхивается, когда Леший его останавливает на крыльце дома престарелых и инвалидов. Хмурится, кусает задумчиво губу.
- Главное, чтобы он соображал, что происходит. Остальное не так важно.
Питер пожимает плечами. Да, ему вряд ли это очень понравится. Но у него перед Трикстером должок. Такие долги надо отдавать.
Он совершенно не замечает, как на половине фразы Леший спотыкается, и поворачивается уже снова к нему спиной, чтобы преодолеть оставшиеся скользкие ступеньки, но в спину ударяет фраза, к которой Питер не готов.
Впрочем, в руки он себя берёт так быстро, что даже сам удивляется. К Лешему он оборачивается уже с издевательской улыбкой на лице.
- Ты серьёзно? А когда? Когда я тебя нахуй снова пошлю? Так я щас могу, - Питер спускается на две ступеньки, опасно наклоняется к самому лицу Лешего и чётко выговаривает, глядя ему в глаза: - Иди нахуй, Леший. Теперь нормально? Могу ехать?
Разворачивается, и взлетает по ступенькам вверх.
Сердце колотится как бешеное. Вот какого хуя? Какого блядского хуя он опять ведёт себя так? Когда Питер принял решение, когда прорыдал весь вечер, когда высказал ему абсолютно всё, что мог, когда от эмоционального состояния остались одни ошмётки, которые залечивать теперь придётся хрен знает сколько – и «не уезжай»? Ради чего ему оставаться? Ради того, чтобы Леший выпотрошил ему всю душу, а потом едва смог выдавить из себя подобие эмоциональной реакции в шести словах и одном ответе на поцелуй из трёх десятков попыток? Нет уж, спасибо. Он лучше по старинке, как привык – скажет «иди нахуй» так, что сам поверит, что именно этого и хочет.
Питер глубоко вдыхает морозный воздух, медленно выдыхает, берётся ладонью за ледяную ручку двери и оборачивается:
- Ну, идёшь? – и тон такой спокойный, что впору самому себе завидовать.
